Автор:ЧИ
Наш читатель Сергей Макаров рассказал историю, которая произошла с ним. Она лишний раз показывает, как верно Россия превращается в полицейское неправовое государство, где человек даже не винтик. Так, пыль, ничто… Особенно прискорбно, что главными действующими лицами истории выступают сотрудники правоохранительных органов и врачи… Именно об этом рассказ нашего читателя, испытавшего на себе «силу закона».
«Я просто шёл домой»
«Я автоюрист, — рассказывает Сергей. — У меня по жизни обострённое чувство справедливости. Например, когда вижу, что нарушается ПДД, и особенно, когда это делают сотрудники ГИБДД, я просто не могу пройти мимо. Да, в наше время небезопасно указывать сотрудникам правоохранительных органов на их нарушения, но я ничего не могу с собой поделать. 18 августа около 16 часов я шёл из магазина домой и обратил внимание, что напротив дома на Металлургов, 20, проезжая часть перекрыта машиной ДПС. А рядом с ней, кстати, по правилам, прижавшись к бордюру, стоит УАЗик ППС.
Мне стало интересно, что случилось: может, преступников поймали. Я подошёл посмотреть. Сотрудники ППС стояли рядом с УАЗиком, а в машине ДПС другой сотрудник составлял протокол. Я подумал, что было бы неплохо им освободить проезжую часть. Тем более, места достаточно – можно прижаться к бордюру. Я подошёл к сотруднику ДПС и попросил его: не могли бы вы к бордюрчику прижаться, чтобы не создавать помех водителям машин и рейсовых автобусов. Вы вынуждаете их нарушать ПДД, объезжая вас и выезжая на встречную полосу. Инспектор даже головы не повернул в мою сторону, не отреагировав никак. Я спросил: «Вы русским языком владеете? Вот посмотрите: ваши коллеги из ППС правильно же стоят». И опять ноль внимания, фунт презрения.
Тогда я обратился к сотрудникам ППС: ребята, вы стоите нормально, а ДПС нет, хоть вы им скажите. На что получил ответ от их командира, лейтенанта по званию: «А вы вообще идите домой, вам тут делать нечего!»
Такой грубый ответ покоробил меня. Я решил позвонить в городское УМВД и сказать, что сотрудник некорректно ведёт себя. Но для этого необходимо было узнать его имя. Подхожу к лейтенанту, говорю: вот вы обратились ко мне, представьтесь, пожалуйста. Он: почему я должен представляться?! Я: при обращении граждан сотрудник полиции должен назвать звание и должность. Однако лейтенант так и не назвал своего имени.
Я отошёл в сторону и позвонил в дежурную часть. Объяснил ситуацию, попросил, чтобы приехал ответственный от руководства. Но на том конце бросили трубку. Присмиревший было, лейтенант увидел, что мой разговор с его начальством не состоялся, и осмелел. Подходит ко мне, предъявляет удостоверение на имя лейтенанта Кокорина и под предлогом того, что у меня не было с собой паспорта, начинает требовать, чтобы я проехал с ним в первый отдел.
Я прошу проверить мою личность с помощью имеющихся у сотрудников технических средств: посмотреть по планшету, пробить по базе. Для этого вовсе необязательно ехать в отдел. Но лейтенант продолжает настаивать на своём, всё более и более распаляясь. Я уже вижу, что он готов применить силу, если я откажусь. Видно, что у него задача спровоцировать меня на неповиновение и влепить статью за это. В конце концов, лейтенант и его сотрудники засунули меня в отсек УАЗика. Хотя я и протестовал, что меня неправильно так везти: я не правонарушитель».
«Ну что, оформим ему «указик»?»
«В кромешной тьме, в душном грязном, с заляпанными кровью стенами отсеке меня привезли в первый отдел полиции, — продолжает Сергей. — Там усадили в какую-то комнату. На меня вообще долго никто не обращал внимания. Один сержант из дежурной части играл в телефоне, другой – тоже. Вдруг прибегает лейтенант Кокорин и начинает орать на меня: вы чего до меня докопались?! И убегает снова. Свидетелями происходящего являются два сержанта дежурной части. Когда я их спросил, почему они не прекратили противоправные действия своего коллеги, когда он кричал на меня, они ответили, что ничего не видели.
Замечу важную деталь, за всё время, что я находился в отделе, ни протокол доставления, ни протокол задержания составлены не были. На каком основании меня вообще задержали, непонятно. Я также написал и отдал в дежурную часть заявление, что меня не должны были везти в отсеке.
Наконец, по истечении довольно долгого времени установили, что я это я, сфотографировали меня у линейки, где обычно фотографируют правонарушителей, и я уже собирался домой, вдруг Кокорин заявил, что надо проехать ещё в наркологию. Находясь в отделе, я слышал, как он переговаривался обо мне с другими сотрудниками: ну что, оформим ему «указик»? «Указик» — на полицейском слэнге – «появление в пьяном виде в общественных местах». Вы отказываетесь от прохождения освидетельствования? – Спросил меня Кокорин. Если бы отказался, они составили бы протокол, где написали б, что я был пьян. Я согласился пройти освидетельствование, так как мне бояться было нечего: я трезв.
Меня снова посадили в отсек, а сами сотрудники остались курить рядом с УАЗиком. Когда водитель завёл автомобиль, выхлопные газы хлынули ко мне. Я начал задыхаться, у меня хронический трахеобронхит. Кричу им: откройте дверь! А они смеются…
В наркологии старшая медсестра предложила продуться в трубку. Дунул. Алкоголь по нолям. Тогда сестра пригласила начальника медицинской части, замглавного врача Вергасова. Доктор провёл тесты, заставил постоять «в позе робота», дотронуться пальцем до кончика носа, задал три вопроса: какое число, год, день недели. Все «испытания» я прошёл. Всё подтвердило, что я абсолютно трезв. И тут Кокорина снова прорвало. Он опять начал кричать: «вот выйдем отсюда, я тебе объясню!» «Вы меня побить хотите?» — спросил я его.
Не знаю, каким образом наша перепалка задела доктора, но он вдруг предложил проверить меня ещё и на наркотики. И в этом случае я тоже не стал возражать, так как, во-первых, ни разу в жизни не употреблял наркотики, а во-вторых, как и в случае с алкоголем, знал, чем грозит отказ.
Но из-за перенесённого стресса у меня не получилось сдать анализ мочи за отведённое для этого время. Поэтому я предложил сдать кровь. У меня взяли кровь, но так как у местной наркологии нет такой возможности, то материал отправили на анализ в Вологду. Результат ждите через три недели, сказали мне. На том и разошлись.
Наркоман поневоле
На следующий день я подал жалобы на действия Кокорина, и в начале сентября меня вызвали в полицию общественной безопасности дать по этому поводу объяснения, так как была назначена проверка по моему заявлению.
7 сентября, в день, когда мне был назначен приём в полиции, я пошёл в наркологию, чтобы взять результаты анализа. Я думал, что они уже готовы, так как три недели истекли. Я планировал с актом из наркологии явиться к проверяющему из полиции и показать, что я невиновен и чист. Тем не менее, оказалось, что результатов ещё нет, и не предвидится в ближайшее время. И только через главного врача удалось добиться, чтобы акт из Вологды экспресс-доставкой прислали завтра.
На следующий день я опять явился в наркологию – за актом. И что я вижу! В нём написано: установлено наркотическое опьянение! Обнаружены альфа-ПВП, фенилпентан и ещё какие-то вещества. Я спрашиваю у врачей наркологии, что это, вообще, такое. Они говорят, это соли, кристаллы и другие синтетические наркотики. Да я даже не знаю, как они выглядят! То есть результаты моих анализов были явно сфальсифицированы. Я заявил, что не согласен, и попросил это внести в акт, на что мне ответили категорическим отказом. Но я же предупреждал, что я принимаю лекарственные препараты от давления. Хотя как это могло привести к обнаружению в моей крови синтетических наркотиков?! Здесь явная фальсификация!
Если теперь я считаюсь по их законам наркозависимым, то меня поставят на учёт, а потом лишат прав. Буду действовать, как законопослушный гражданин, решил я. И хотя понимаю, что всё сфальсифицировано, я сам пошёл в регистратуру и записался на учёт. Мне назначили осмотр у другого доктора. Я спрашиваю у него, как мне доказать, что я не наркоман? Единственный способ, отвечает он, собрать комиссию. «А кто в комиссии?» «Вергасов – председатель, плюс старшая медсестра, его подчинённая, и ещё один врач». То есть два из трёх человек будут изначально против меня. Круг замкнулся…»
Сейчас Сергей подал в суд. Он будет доказывать, что акт наркологов сфальсифицирован. Проверка действий лейтенанта ППС продолжается.
Записал Андрей КУЗНЕЦОВ.
Автор:ЧИ
Известный в городе шеф-повар Михаил Шуйский (Кузин) – бывший участник популярной программы «Адская кухня» на телеканале «Пятница». Он и предположить не мог, в какую настоящую адскую кухню попадёт, столкнувшись с полицейским произволом в своём родном городе.
«Выпили по пиву, покормили уток…»
В солнечный весенний день второго мая дружная компания молодых людей решила отдохнуть. «Ребята приехали за мной на работу, в клуб «Платина», — рассказывает Михаил. – Они позвали меня посидеть на речке, и мы поехали на берег Шексны неподалеку от храма Афанасия и Феодосия. Там выпили по бутылке пива, покормили уток…».
Как только машина друзей выехала со стоянки у храма, за ней увязался автомобиль ДПС. Ребят уже «пасли» до этого. Михаил, сидевший на заднем пассажирском сидении, первым увидел, что их преследуют полицейские, и сказал об этом своего другу, который был за рулём. Тот, мягко говоря, забеспокоился, так как был уже лишен водительских прав. В общем, причин для паники у водителя было достаточно. В какой-то момент он резко остановился, выскочил из машины и бросился бежать. Рядом затормозил и полицейский автомобиль. Глядя на то, как бросились врассыпную его друзья, побежал и Михаил.
— Но через несколько метров я остановился, так как увидел идущего ко мне сотрудника ГИБДД — говорит Михаил. — Я спокойно стоял. Полицейские, подбежав, схватили меня. Тот, что был старший по званию, сказал, что это я был за рулём. Я, конечно, стал возражать. Я сидел на заднем пассажирском сидении и никак не мог управлять машиной. Но они затолкали меня в свой автомобиль, где стали составлять протокол о том, что я якобы в нетрезвом состоянии и нахожусь без прав. Мне предложили также пройти медицинское освидетельствование. Я, естественно, согласился, ибо не видел в этом никакой проблемы. А в момент задержания я указал фамилию водителя, которую внесли в протокол.
Десять суток
— По решению первого мирового суда в мае мне-таки определили… десять суток ареста за нетрезвую езду, — рассказывает шеф-повар. – Сидеть я не стал, так как на самом деле не виноват.
И с этого момента для Михаила начинается «адская кухня». Полицейские заводят на него аж пять дел: управление автомобилем в нетрезвом состоянии, отсутствие водительских прав, неповиновение полиции, езда по пешеходной зоне, езда без страховки. Видимо, в надежде на то, что хоть одно, да «сыграет». И по каждому из пяти дел над Михаилом был суд. С весны этого года они продолжаются один за одним.
— По совету адвоката на суды я не хожу, — рассказывает Михаил. – Так как боюсь быть арестованным приставами. То решение о десятидневном аресте мы обжаловали, но оно еще не отменено. Из-за этого я нахожусь буквально на подпольном положении. Столько нервов мне измотали!
На каждом из судов друг Михаила, которого вызывают в качестве свидетеля, подтверждает, что именно он в тот день находился за рулём. Шуйскому удалось получить несколько оправдательных заключений судов, но каждый раз они обжалуются полицейскими, и всё начинается по новой.
«Задержали только водителя, им оказался Кузин»
Из показаний на суде сотрудника ГИБДД Голубева, который составлял протокол на Михаила.
«Мы получили ориентировку от дежурной части ГИБДД, что молодые люди рядом с транспортным средством распивают спиртные напитки. Приехали на пляж, увидели данную машину и граждан, которые находились рядом и выпивали. Мы выехали на дорогу и встали в кармане у дома 1 по улице К.Белова, чуть правее выезда с пляжа. Увидели выезжающую машину и начали её преследование. Когда машина остановилась, мы остановились в четырёх метрах от неё. Из водительской двери выходил молодой человек, он побежал в сторону улицы Юбилейной. Напарник побежал за ним, требуя остановиться. Задержали только водителя, им оказался Кузин».
То есть полицейские упорно продолжает говорить, что именно Михаил вёл машину. До этого они вообще написали рапорт о том, что Кузин и вовсе находился в машине один. Эта ложь выяснилась в суде и зафиксирована в его постановлении. Как, впрочем, и то, что во время преследования полицейские включали мигалку и голосовое оповещение. То, что представители ГИБДД говорят неправду, зафиксировала видеозапись с их же видеорегистратора.
«Они решили меня добить»
Обжалуя оправдательные приговоры, полицейские не прекращают преследование Михаила.
— Сотрудники ГИБДД считают, что меня, видимо, надо добить, они всё равно не остановятся и не признают свою неправоту. Доказать, что они правы – для них дело принципа, иначе они понимают, что пойдут по служебному несоответствию, — заключает Михаил.
Как бы то ни было, но и для Михаила доказать свою правоту – дело принципа, и он также намерен идти до конца. И когда сможет доказать свою невиновность, собирается подать на сотрудников ГИБДД встречный иск о возмещении морального вреда за испорченные нервы и репутацию.
Иван ЕЛЕНИН.
©2009-2017 Все права защищены. При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна
