Автор:ЧИ
Череповецкий предприниматель Илья Никулин получил два года условно по явно сфабрикованному уголовному делу. Суда, как и расследования, вообще не должно было быть не только потому, что обвиняемый никак не мог быть причастен к хищению 62 миллионов, а еще и потому, что срок давности по сфабрикованному делу попросту истек. По этой причине сразу же после оглашения приговора наказание было отменено.
Предыстория
В 2007 году на перекрестке проспекта Победы и улицы Сталеваров началось строительство гостинично-медицинского комплекса. Проект назывался «Череповец-сити». Строило ЗАО «Византорг», директором которого был Валерий Красильников.
Илья Никулин, как владелец ЗАО «Легион» в 2008 году купил часть акций «Византорга», то есть стал одним из акционеров строительства. Дольщики, которые вкладывали деньги в «Череповец-сити», инвестировали их в стройку, принадлежавшую «Византоргу» — компании, которой руководил генеральный директор, по закону обладавший всей полнотой ответственности. Не Илье Никулину несли деньги люди. Не он строил гостинично-медицинский комплекс, не он стал бы и его владельцем. Он, как акционер «Византорга», мог бы претендовать лишь на часть прибыли после запуска центра в соответствии с имеющимся количеством акций. Цитируем показания дольщиков из репортажа официального сайта города с одного из судебных заседаний:
«Я считаю, что нас обманули, взяли деньги, и все. Понятное дело, украли! Я договор заключала с Красильниковым, про объект рассказывала Настя, сестра Красильникова», «В 2008 году начался кризис, все всё сразу перестали финансировать», «Работы начались в феврале 2008 года и шли до середины мая достаточно активно. В тот момент ЗАО «Византорг» руководил Красильников, Никулина на стройке я не видел, с ним не общался».
Почему же судили Илью Никулина, вменяя ему мошенническое хищение 62 миллионов рублей, якобы украденных у дольщиков? Потому что уголовное дело по статье «Мошенничество» было возбуждено в июле 2017 года – через 10 лет после начала стройки — по рапорту следователя, которому было дано указание из Вологды – из областного управления МВД. Не по заявлениям дольщиков открыли дело. С какой стати они бы стали писать заявления не на хозяина стройки, а на одного из акционеров?
Этот момент мы прояснили, идём дальше.
Белыми нитками
Итак, в июле 2017 года дело возбудили, начали расследовать. 29 дольщиков внезапно получили приглашение в МВД дать показания. По нашим сведениям, показания они давали такие, какие их просил дать следователь. А на суде начали отказываться от своих слов, записанных в протоколы. Примеры мы привели выше. Вряд ли до суда могло бы дойти уголовное дело, в котором свидетели и потерпевшие говорят про обвиняемого так: я его ни разу не видел, договор я с ним не заключал, я общался [только лишь общался, разговаривал] с Никулиным.
Видя, что участники процесса начали говорить не то, что записано в материалах дела, государственный обвинитель Юлия Заборских начала откровенно оказывать давление на свидетелей. От них она буквально требовала подтвердить данные ими на стадии следствия показания. И они это делали, запуганные уголовной ответственностью по ст. 306 УК – «Дача заведомо ложных показаний», о которой им не уставала напоминать обвинитель.
«Могу высказать свое аналитическое мнение: нами было привлечено 62 миллиона рублей инвестиционных средств. В экспертизе тем временем указано, что освоено было более 100 миллионов! Каким же образом я мог похитить 62 миллиона? Как бы тогда строился объект? Логики нет! Я вносил свои средства, чтобы это предприятие каким-то образом жило: нужно было платить налоги, зарплату работникам… Мы все тогда надеялись, что трудности временные… Но 10 лет прошло с тех пор, и вот я неожиданно обвиняемый. Дело носит заказной характер, это ясно. Я считаю, что строительство тогда приостановилось из-за кризиса», — говорил 4 февраля на суде сам Илья Никулин.
Судебный процесс шел более пяти месяцев. 25 июня зачитали приговор: 2 года условно. Не слишком сочетается – 2 года условно и мошенничество в особо крупном размере? Прокурор, кстати, просила 5 лет колонии. Но судья на это не пошёл, дабы не брать грех на душу.
Сразу же приговор был отменен из-за истечения срока давности. Вот такой в нашем городе прошел замечательный процесс. Уголовное дело возбудили по рапорту следователя при полном отсутствии заявлений от потерпевших, свидетели на следствии говорили одно, а в суде другое. Якобы украденные 62 миллиона (и даже значительно больше) были полностью вложены в стройку, на что в материалах суда есть заключение экспертизы. На скамье подсудимых оказался человек, который владел фирмой-строителем лишь частично, купив акции, то есть, вложив свои деньги в стройку уже на стадии строительства!
Не чудо ли это? Нет, не чудо, а политика.
Пора разобраться
Предполагаемый заказчик уголовного дела, человек, продавивший решение суда, по нашему мнению, работает в правительстве Вологодской области, курируя внутреннюю политику. Как у нас обстоят дела с внутренней политикой, и в чем она заключается, читайте выше.
Илья Никулин – один из главных спонсоров нашей газеты. В апреле 2017 года заместитель губернатора Евгений Богомазов (кстати, бывший представитель руководства УМВД Вологды) предложил ему сотрудничать. Также поступило предложение продать «Череповецкую истину», а в случае отказа обещали «не пощадить ни жен, ни детей». Газета не была продана. О последнем приговоре мы вам только что рассказали, но до этого было еще одно уголовное дело. Напомним его обстоятельства…
В июле 2017 года (опять эта дата!) заместитель прокурора Вологодской области Фирсов постановил достать из архива старое дело о мошенничестве, им же прекращенное в августе 2015 года из-за отсутствия состава преступления. Его как бы вновь расследовали и в декабре 2018 года направили в суд.
Итог: Илья Никулин получил… 2 года условно (опять тот же срок), и его обязали выплатить 28 миллионов человеку, который в 2013 году основывал свои претензии к нему на документе, признанном экспертизой фальшивкой. Все ходатайства защиты были отклонены. Сейчас это решение оспаривается в Верховном суде РФ.
Что мы имеем в сухом остатке? Два «левых» уголовных дела о мошенничестве в особо крупном размере с одинаковыми приговорами: по 2 года условно в каждом случае. Оба срока минимальные, потому что, если накрутить больше – было бы просто верхом наглости. И уж совсем откровенно показало бы заказной характер следствия и судебного производства.
Хотелось бы спросить у высшего должностного лица Вологодской области: Олег Александрович, вы следите за своими подчиненными или они у вас на вольном выпасе? Нет сомнений — пора разобраться с внутренней политикой нашей области, которая сегодня стала территорией беззакония.
Борис МЕЖУЕВ.
Фото cherinfo.ru
Автор:ЧИ
В своих многочисленных письмах в «Череповецкую истину» читатели чаще всего пишут о проблемах ЖКХ, произволе властей, антинародных реформах. Это, безусловно, важные темы. Но на прошлой неделе в редакцию пришло необычное письмо, которое тем самым и привлекло наше внимание.
Итак, предыстория.
Компания молодых людей (Ибнеев, Поляков и Осокин) сидела в кафе «Икра», располагающемся в соседнем с Правительством области здании. В какой-то момент у них возник конфликт с двумя другими посетителями кафе – Михальчуком и Карповым (фамилии изменены – авт.). Молодые люди вышли выяснить отношения на улицу, где завязалась драка. Более пострадали в потасовке те, кто был в численном меньшинстве. Причём у Михальчука травмы были классифицированы как тяжёлый вред здоровью. Драка попала на камеры Дома правительства. Следствие и суд устанавливают, что травмы ему нанёс Ибнеев. Он и отправился за решётку. Остальные участники драки наказания избежали.
Однако бывший следователь Виктор Яиков, приславший письмо в редакцию, не согласен ни со своими коллегами, ни с решением суда. Он, получив от матери подсудимого материалы дела, переданные сыну для ознакомления, изучил их и сделал собственные выводы, которыми и хочет поделиться. Вот, что он пишет.
«Я ему сказал, чтобы он прекращал»
«Изучив копии материалов уголовного дела и постановления суда, могу сказать следующее, что дело, как мне кажется, изначально расследовалось с определенной целью, чтобы привлечь к уголовной ответственности заведомо невиновное лицо.
Должностными лицами игнорируются показания видеоматериалов, удаляются отдельные фрагменты видеозаписи, вносятся в протоколы осмотра видеоматериалов ложные сведения, выгодно подтверждающие линию следствия по обвинению Ибнеева. Фабрикуются постановления и протоколы допросов; необъективно отражаются действия участников события (в частности, игнорируется групповая драка, что якобы драка произошла только между Михальчуком и Ибнеевым). И на основании всего этого Ибнеева привлекают к уголовной ответственности за совершение преступления, которого, по всем очевидным признакам, он не совершал.
Это подтверждается видеозаписью, но следствие и суд этот факт игнорируют. На видеозаписи, представленной обвиняемому Ибнееву после окончания следствия, отсутствует фрагмент протяженностью 40 секунд. В ходе всего следствия Ибнеев утверждает, что не принимал участие в драке, а пытался разнять дерущихся, о чем свидетельствуют и показания охранника клуба «Икра». Из протокола допроса Ибнеева: «…Михальчук побежал за Осокиным. В тот момент я подошел к Михальчуку и схватил его за поднятые руки. Я ему сказал, чтобы он заканчивал драку. Тогда Михальчук схватил меня за шею левой рукой, и я оказался сзади него…». Не эти ли события были зафиксированы видеокамерой, а в дальнейшем удалены с записи? Полагаю, что именно эти, и удалены они были не случайно.
Более того, на судебном заседании было принято решение ознакомиться с оригинальной видеозаписью, находившейся среди других вещдоков, приобщенных к делу. Когда судья вскрыл не поврежденный и опечатанный конверт, в нем оказались… половины сломанного надвое диска. Безусловно, вещдок был уничтожен преднамеренно – первая же экспертиза усмотрела бы признаки монтажа. Но даже этот факт не насторожил судью и не побудил его сделать логические выводы.
Тем не менее, остались видеозаписи. Но следствие и суд основную версию обвинения изначально построили на основании справки осмотра видеозаписи камеры видеонаблюдения № 5 от здания Правительства Вологодской области, представленной старшим оперуполномоченным… от 23.11.2018г. (лист дела, 74). Поскольку протоколы осмотра записи видеонаблюдения, составленные в дальнейшем следователем, повторяли описание основной части видеозаписи, на которой именно строилось обвинение.
В эту справку оперуполномоченный внес сведения, не соответствующие видеозаписи. Вот выдержка из справки: «…в ходе потасовки молодой человек с бородой и в джемпере [Ибнеев] подходит сзади к Михальчуку, хватает его двумя руками в области поясницы и производит бросок через плечо назад, при этом Михальчук падает головой вниз и ударяется об асфальтовую поверхность, на некоторое время не может встать с земли».
Однако, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, Михальчук получил следующие повреждения, дословно: «закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, острая эпидуральная гематома справа, перелом правой теменной кости с переходом на височную, в связи с чем по признаку опасности для жизни человека повлекли за собой тяжкий вред здоровью».
Заметьте, повреждения Михальчук получил справа. Это полностью противоречит имеющимся копиям видеоматериалов. Разворот и падение было в левую сторону, а не вправую, и Михальчук упал не головой об асфальт, как указано в справке оперуполномоченного и протоколах, а на четвереньки, и на следующей секунде после падения Ибнеева начал с ним активно бороться, не давая тому подняться… Отсюда можно сделать вывод, что Михальчук не мог получить те травмы головы, в нанесении которых обвиняют Ибнеева.
Адвокат наоборот?
С момента избрания меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Ибнеева, с его слов, к нему на дом с предложениями «помочь» приезжали брат Полякова с охранником клуба «Икра», затем и отец Полякова, и предлагали деньги на услуги адвоката. Полагаю, не случаен был интерес со стороны Поляковых в оплате «услуг» нанятого ими же (!) адвоката. Поскольку, со слов Ибнеева, при предъявлении ему обвинения от 30.11.18г., адвокат совместно со следователем уговаривали признать вину в предъявленном ему обвинении по ч.1 ст.111 УК РФ, обещая в дальнейшем переквалифицировать на менее тяжкий состав преступления (ст.118 УК РФ — нанесение повреждений по неосторожности).
После того, как Ибнеев отказался признавать себя виновным, видимо, по наставлению этого же адвоката воспользовался ст.51 Конституции РФ вместо того, чтобы давать показания в свою защиту. Кроме этого, адвокат, со слов Ибнеева, внушал ему не говорить ничего об участниках драки, иначе, якобы, за ним «признают групповое избиение потерпевшего и это усугубит его положение». Именно поэтому Ибнеев в дальнейшем отказался от услуг данного адвоката. С момента задержания Ибнеев, по сути, был лишен права на защиту. Дежурный адвокат практически никакой защиты не осуществлял, поскольку не было с ним соглашения, а предоставленный Поляковыми, похоже, нанят был наоборот — против самого Ибнеева.
«Помню-не помню»
Непосредственно после драки 14.10.2018 были взяты объяснения от Михальчука и Карпова и, как они говорили, события помнят слабо, поскольку были пьяны. Говорили только то, что их били руками и ногами по всему телу. Полагаю, так называемый бросок Ибнеева Михальчук должен был бы запомнить в любом случае.
Рассмотрим фрагменты первых показаний Михальчука и Карпова.
Михальчук: «…Вслед за нами вышли трое молодых людей, которые были одеты в темные одежды, один из них был кавказской внешности. Более примет не помню. Данные молодые люди стали со мной задираться…..После чего данные молодые люди стали избивать меня и Карпова. Били руками и ногами по всему телу. Сколько нанесли ударов, я не помню, т.к. был сильно пьяный».
Карпов: «…молодые люди вышли за нами на крыльцо. Они начали приставать к Артёму…, после чего молодые люди и Артём спустились с крыльца и между ними началась драка. Я попытался вступиться за Артёма …начали избивать меня. Били руками и ногами по всему телу. Я запомнил лицо одного молодого человека и смогу его опознать, на вид около 19-20 лет, рост 170 см, волосы темные короткие, одет в темную куртку».
После того, как с Михальчуком поработали, в его показаниях вдруг произошли «качественные» изменения. Он теперь вспомнил всё. «…На улицу 3 молодых людей вышли из бара за нами и 2 из них стали приставать к Карпову, при этом наносили ему побои. Я попытался вмешаться и прекратить драку. В этот момент 3 молодой человек подошел ко мне со спины схватил меня за туловище и перекинул через себя, от данного приема я ударился головой об асфальт и ощутил очень резкую боль. После этого произошедшее помню плохо, но точно помню, меня били ногами. Данный молодой человек, который перебросил меня через себя, высокого роста, около 180 см. плотного телосложения с темной бородой и темными короткими волосами, внешность кавказская, на вид примерно около 25-30 лет. Данного молодого человека хорошо запомнил и при необходимости могу его опознать…».
От начала и до конца видно, что должностные лица, занимавшиеся расследованием дела, а теперь и суд выгораживают основных участников драки, особенно Полякова. Следствие изначально велось таким образом, будто групповой драки не было, будто драка происходила только между Ибнеевым и Михальчуком, и это подтверждено материалами дела. Участники драки, в частности, Осокин и Поляков, изначально не фигурировали в деле даже в качестве свидетелей. В отношении Полякова вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, когда он даже не был допрошен в качестве свидетеля. Хотя в деле есть основание подозревать именно его в совершении того преступления, за которое осужден Ибнеев».
«Есть основание считать, что обвинение в отношении Ибнеева «сфабриковано» лицами, занимавшимися расследованием этого дела», заключает бывший следователь.
Подготовил Иван ЕЛЕНИН.
©2009-2017 Все права защищены. При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна
