15.06.2014
+Вокруг закона
ПОСАДИЛИ, ЖИЗНЬ ИСПОРТИЛИ
Борьба за чистоту рядов в полиции иногда оборачивается человеческими трагедиями. В 2012 году городской суд приговорил к пяти годам лишения свободы условно сержанта ППС Александра Ганичева. Якобы он сломал задержанному ключицу. Парня лиши возможности работать в полиции и выгнали с четвертого курса института МВД РФ в Санкт-Петербурге.  Его жизнь сломана. Мать Александра – Ирина Александровна, пытаясь обжаловать приговор и доказать невиновность сына, за два года стала настолько разбираться в юриспруденции, что консультирует друзей и знакомых.

Этот материал составлен на основании документов, которые имеются в распоряжении «Череповецкой истины».
В сентябре 2011 года в Череповце был задержан электросварщик Ринат Ахметшин. Согласно постановлению о назначении судебно-медицинской экспертизы, гражданин обращался за медицинской помощью. Он жаловался на боль в шейном отделе позвоночника и правой ключице.
В заключении экспертизы сказано, что у потерпевшего наблюдался «перелом правой ключицы со смещением обломков, обнаружены внутрикожные кровоизлияния в области шеи».
«Эти телесные повреждения возникли от действия тупого твердого предмета (предметов). Перелом… расценивается как причинивший средней тяжести вред здоровью. Детализировать механизм получения повреждения и общие условия получения повреждения по имеющимся сведениям не представляется возможным».
Уголовное дело против сержанта Александра Ганичева было возбуждено по статье «Превышение должностных полномочий». Она предусматривает наказание до 10 лет лишения свободы. Если бы полицейского судили по статье 112  «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью» максимальное наказание было бы пять лет (в случае избиения малолетнего, издевательствах с особой жестокостью, избиением лица другой национальности из-за расовой неприязни и так далее).
Речь идет о том, что Ганичев сломал задержанному Ахметшину правую руку. Точнее ключицу. За что и был осужден. На пять лет условно с испытательным сроком на четыре года.
Дело вроде бы совершенно обычное – «ментов-подлецов», избивающих задержанных, у нас полно. Вот и почившая ныне газета «Курьер» сделала два года назад материал по данным прокуратуры. В нем все было просто и однозначно: осужден за превышение должностных полномочий, выразившееся в рукоприкладстве. Разговор с матерью осужденного и осмотр имеющихся в ее распоряжении документов заставляет усомниться в однозначности этого дела.
Итак, Александр вину не признал и настаивал на отсутствии события.
По мнению матери осужденного, на лицевой стороне карты вызова скорой помощи потерпевшему есть признаки фальсификации: «к документу подклеен дополнительный фрагмент. Вставленный фрагмент по размеру имеет разные оттенки цвета, фактуры, видна линия обреза, несовпадения». И так далее.
«Обратная сторона карты вызова скорой помощи имеет исправления, дописки. Так, в графе «время доставки» цифровая запись искажена. В графе «адрес, по которому доставлен больной» внесены рукописные изменения первоначального содержания, а именно: дописаны две прописные буквы «т» и «р», прописная буква исправлена на большую, заметны штрихи, искажающие первоначальное содержание в слове «Пункт», буквы «Г» и прописная «б» тоже подверглись модификации из первоначального «15». Хорошо читается запись «Лом.15» ( ЛОМОНОСОВА 15), но не Данилова, 1, по которому в Череповце располагается травмпункт. То есть адрес неполный, неточный, фактически он не указан. Исправлен результат выезда с «11» на «13».
Подпись больного отсутствует. Персонализация больного не указана.
Далее в обращении к прокурору Вологодской области приводятся данные фальсификации справки амбулаторного больного.
«Справка имеет следы подлога. Дата обращения стоит 4, то есть апрель, в графе «дата травмы» имеются исправления на «9.09.2011», где первоначальное содержание установить невозможно. В дате травмы рукописная надпись неустановленного лица и время обращения. На лицевой стороне справки рукописные записи с другим наклоном букв и их широтой: «избит милиционером на Бабушкина, 27», хотя выше внесена запись травмы: «бытовая».
Кроме того, Ирина Александровна обращает внимание прокурора на отсутствие у потерпевшего листа нетрудоспособности, отсутствие справки из травмпункта, отсутствие рентгеновского снимка, отсутствие выписки из «Журнала травматологических больных», выписки из «Журнала отказа от госпитализации», выписки из «Журнала наложения гипсовых повязок».
Казалось бы, на взгляд обывателя, нет ничего проще: сходить в больницу и взять справку, подтверждающую или опровергающую факт перелома и обращения в лечебное учреждение. Но! Эти сведения содержат врачебную тайну, и в силу закона об охране здоровья граждан такие документы медики вправе выдать только суду или следователю.
Еще множество доказательств приводит Ирина Александровна. Доказательств, которые, по ее мнению, говорят о том, что факт слома ключицы задержанному не имеет достаточного подтверждения.  
Тем не менее, в дальнейшем суды оставляли приговор без изменений.
Может быть, женщина ошибается, и ее сын действительно преступник. Родственные эмоции здесь мы сознательно не рассматриваем.
В любом случае пять лет условно с изгнанием из правоохранительных органов и четыре года регулярных отметок в полиции, на наш, взгляд, – суровый, не совсем адекватный приговор. Хотя, как это сегодня нередко бывает, парень видимо попал в жернова очередной раскручиваемой тогда кампании «за чистоту рядов» и стал своего рода предостережением для своих же коллег. Как правило, система в таких случаях не особо задумывается сначала над «чистотой следствия», а затем судьбами и мерой вины людей, случайно попавших в ее тиски. Главное — наказать так, чтоб «другим неповадно было» отчитаться перед руководством и… с плеч долой.
Соб. инф.