Автор:ЧИ
Особенности национального правосудия
21 февраля активистки группы Pussy Riot спели песню: «Богородица, Путина прогони», которая частью православной общественности была воспринята как богохульная. Впрочем, песнь Pussy Riot была услышана не только православными христианами, но и институтами светской власти. В результате московская прокуратура возбудила против инициаторов так называемого «панк-молебна» уголовное дело: за «хулиганство по предварительному сговору» девушкам грозит до семи лет лишения свободы. Сейчас уже трое из предполагаемых участниц этой радикальной акции – Надежда Толоконникова, Мария Алёхина и Екатерина Самуцевич – находятся под арестом.
Примечательно, что никаких доказательств участия именно этих девушек в скандальном «молебне» следствие на суде предоставить не смогло. Свое участие в акции арестованные девушки отрицают: «панк-молебен» проводили люди в масках, никаких персоналий. Тем не менее, Таганский суд Москвы вынес постановление о заключении девушек под стражу: до 24 апреля они будут находиться в следственном изоляторе, а если к этому времени следствие не будет закончено, то срок заключения может быть продлен.
Отличительная особенность данного дела состоит не только в отсутствии очевидной доказательной базы и предельной жесткости меры пресечения, которую потребовала прокуратура в отношении Pussy Riot, но и в том, что пресловутая «гуманизация правосудия» на этот раз не сработала. При вынесении решения об аресте предполагаемых участниц «панк-молебна» судом не были учтены обстоятельства, исключающие содержание обвиняемых под стражей: у Надежды Толоконниковой и Марии Алёхиной дома остались маленькие дети. При этом, например, дочь главы избиркома Иркутской области Анну Шавенкову, сбившую на тротуаре насмерть одного человека и покалечившую другого, во время следствия под арест не брали и приговорили к трем годам колонии-поселения с отсрочкой исполнения приговора до 2024 года. Правосудие в этом случае было столь гуманным, потому что нашлось смягчающее обстоятельство – малолетний ребенок. С хулиганками в итоге поступили намного жестче, чем с убийцей.
Кстати, международная правозащитная организация Amnesty International рассматривает вопрос о внесении арестованных активисток группы Pussy Riot в список «узников совести». Напомним, что термин «узник совести» применяют к арестованным или осужденным исключительно за мирное выражение своих политических, религиозных или научных взглядов. Таким образом, Надежда Толоконникова, Мария Алёхина и Екатерина Самуцевич могут быть приравнены по статусу к таким «узникам совести», как Иосиф Бродский и Александр Солженицын.
Особенности национальной веры
Церковь отреагировала на выходку Pussy Riot не по-христиански яростно и не менее жестко, чем государство. Например, глава Синодального отдела РПЦ по взаимоотношению церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин заявил, что «возмездие за грех – смерть». Впрочем, вполне своевременно пояснив, что призывает отнюдь не к казни, а к уголовному преследованию участниц «панк-молебна». А на днях он и вовсе предложил перенести статью об оскорблении религиозных чувств из Административного (5.26 КоАП) в Уголовный кодекс под предлогом борьбы с «религиозным экстремизмом». «Мы не можем и не будем жить в государстве, где такие выходки возможны. Значит, государство после этой выходки должно измениться», – заявил Всеволод Чаплин. Понятие «экстремизм», между тем, приобретает все менее конструктивную и все более размытую трактовку. Что, согласитесь, чрезвычайно настораживает.
Заметно отличился в своих высказываниях и еще один религиозный деятель. Глава синодального информационного отдела Московского патриархата Владимир Легойда заявил, что журналисты, освещавшие акцию в храме Христа Спасителя, должны быть «осуждены» наравне с активистками Pussy Riot.
На днях в средствах массовой информации и вовсе стали распространяться сообщения о том, что в некоторых московских храмах священнослужители зачитывают и призывают прихожан подписать письмо от некоей «инициативной группы» на имя генпрокурора Юрия Чайки. В письме православные активисты выступают с требованием «установить и привлечь к уголовной ответственности по статье 282 УК РФ всех лиц, причастных к организации, проведению акции [«панк-молебна»] и распространению в СМИ и интернете материалов и информации о кощунственной акции с целью возбуждения религиозной ненависти и вражды, унижения человеческого достоинства по признаку отношения к религии».
Эти очевидные попытки переквалифицировать дело из хулиганства в экстремизм красноречиво свидетельствуют не только о давлении христианских активистов на правоохранительные органы, но и подчеркивают предельную степень мстительности этих активистов. Тот же Всеволод Чаплин в интервью программе «Неделя» заявил буквально следующее: «В ответ на это кощунство [«панк-молебен»] и в ответ на попытки его оправдать государство должно применить силу. Если оно не применяет силу, тогда должен силу применить народ». «Народ», между тем, уже готовится «применить силу», а то и вовсе взять правосудие в свои руки: несколько дней назад адвокат Екатерины Самуцевич сообщил, что в адрес родственников обвиняемых поступают многочисленные и отнюдь нешуточные угрозы. Матери Марии Алехиной даже пришлось написать по поводу этих угроз заявление в полицию.
Впрочем, факт угроз как раз не удивителен: какими бы истовыми христианами не были упомянутые православные активисты, они в первую очередь остаются людьми, а людям свойственны те чувства, от которых их разумно предостерегает Библия. Поразительно в этой ситуации то, что библейские прописные истины оказались в очередной раз отринуты пред ослепляющим желанием некоторых истово верующих отнюдь не по-христиански отомстить всем подряд, включая попавших под горячую руку родственников активисток Pussy Riot.
Примечательно, что оставшиеся на свободе участницы группы Pussy Riot неоднократно заявляли прессе, что их акция не была направлена на оскорбление православных верующих. Одна из активисток пояснила позицию группы по «православному вопросу» журналу «Русский Репортер»: «Оскорбленным мы предлагаем, прежде всего, внимательно присмотреться и задуматься о связи РПЦ и власти».
Сращение церкви и государства
В самом деле, религиозные институты все чаще вмешиваются в дела светского, по своей сути, государства. Не секрет, что взаимоотношения между руководством страны и Русской православной церковью предельно дружественные и теплые. Патриарх Кирилл, например, неоднократно заявлял, что всецело поддерживает курс Владимира Путина, а руководство РПЦ критически отзывалось об участии в митингах на Болотной площади и проспекте Сахарова «рассерженных городских сообществ».
Не говоря уже о том, что в 2009 году неожиданно возник законопроект о передаче имущества религиозного назначения в собственность церкви, а недавно патриарх Кирилл обратился к Владимиру Путину с просьбой допустить религиозные организации к конкурсу на государственные заказы. Что, конечно, наводит на размышления о попытках РПЦ получить финансовые преференции от сближения с властью.
Либеральную общественность церковь тоже успела немало зацепить за живое. Широко известен длительный скандал вокруг арт-выставки «Запретное искусство», на которой были представлены достаточно провокационные работы антирелигиозного характера. Против одного из организаторов выставки, Андрея Ерофеева, было возбуждено уголовное дело по статье 282-1 УК РФ (создание экстремистского сообщества). По словам Андрея Ерофеева, радикальные критики «Запретного искусства» просто не увидели подлинной цели выставки: «Они увидели в ней предлог самим накалять страсти».
Похожая ситуация, в общем-то, произошла и с выступлением Pussy Riot: православные христиане увидели в нем только кощунственную акцию, а социально-политический подтекст остался практически незамеченным.
В принципе понятно, что сторонники слияния церкви и государства исходят из благих побуждений, тождественных, вероятно, тезису бывшего губернатора Вологодской области Вячеслава Позгалева о том, что русский народ без веры превращается в зверя. Этот тезис мог бы даже показаться в некоторой степени справедливым, если только не брать в расчет, что либеральная, как принято говорить, часть россиян отрицает не веру как таковую, а одни лишь религиозные институты, и выступает не столько против религии, сколько в защиту светского характера государства.
И, учитывая все события последнего времени, в этом определенно есть смысл. Религия может быть у нас в сердце, но ее в любом случае не должно быть в наших умах. Потому что религия в сердце – это вера, а религия в умах – фанатизм. Мы не можем, и не будем жить в таком государстве, где попытки давления церкви на суд, независимых журналистов и общественное мнение, а так же вмешательство религиозных институтов в институты светской власти в принципе возможны. Это недопустимо. Мы. Граждане. Светского. Государства.
Наталия ВЕЛЛЕР.
©2009-2017 Все права защищены. При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна
