20.01.2010
Летопись «вологодского Глупова» охватывает период времени правления трех градоначальников: Вячеслава Позгалева, Михаила Ставровского и Олега Кувшинникова. Опрометчивая самонадеянность последнего даже во времена существования кадрового резерва может служить спасительным предостережением для тех из современных администраторов, которые не желают быть преждевременно отставленными от должности. Именно с последнего градоначальника мы и начнем повествование. Как любит говорить сам Олег Александрович: «Ну, что, покатились?!»

ПОЛЕТ КУВШИННИКОВА

Как и многие чиновники времен Медведева, мэр Кувшинников отличался от своих предшественников «неизвестным» происхождением и излишней административной отвагою доводящей подчиненных до полного трепета, и наделяющей всех остальных чувством причастности к общему делу. Впрочем, кем на самом деле является новый руководитель, стало ясно с первых шагов его правления — собственно, тех самых «ста дней, которые потрясли СБК». Если следовать поговорке «у кого чего болит, тот о том и говорит», то Кувшинников разоблачил себя с головой в феврале 2007 года, в интервью кандидата на должность мэра одноразовому изданию «Время, вперед!»: «Не люблю сотрудников инертных — сами не хотят работать и другим не дают. Не люблю тех, кто много говорит, а делает мало, горлопанов и разрушителей…». Хотя большего говоруна и разрушителя, чем сам Кувшинников, город металлургов, пожалуй, еще не видел.
Главной целью разрушителя стала социальная сфера металлургов. Свидетельством тому является публикация «Сто дней Олега Кувшинникова: полет нормальный» в газете «Речь» в мае 2004 года, где будущий градоначальник рассуждал о судьбах «социалки». Напомним, что Кувшинников тогда был «переведен» из начальников ЛПЦ-1 в руководители СБК ОАО «Северсталь». Вот что об этом говорил сам «назначенец»: «Кем-кем, а директором социально-бытового комплекса стать не рассчитывал. Мне до сих пор кажется, что в производственной сфере я могу больше принести пользы…» Действительно, на новом поприще последовали трудности: «На производстве начальнику цеха ставили конкретную задачу — делать план, снижать затраты, поэтому определить требования для себя и персонала было элементарно. Мне давали конкретные показатели, которых надо было достичь, и я знал, как добиться результата… С переходом в социальную сферу я потерял целеполагание… Социальная сфера — это уровень, на котором приходится принимать политические решения… Стоит только неразумно повести себя по отношению к людям, как сферу ждет провал». Золотые слова, но как скоро руководитель, публично характеризующий себя максималистом, о них забыл: «Могу честно сказать, выделение непрофильных активов (аутсорсинг) неизбежно… На «Северстали» изменения будут происходить в течение 10-15 лет. Выделение предприятий из состава СБК произойдет тогда, когда благосостояние металлургов поднимется на порядок выше». Но не прошло и пяти лет, как Кувшинникова поставили мэром, чтобы металлургам было легче сбросить «социалку». Затем ведомственные предприятия предали городу. Денег на их содержание у череповецкой казны теперь нет. Без работы остались сотни горожан. Мыслей о своем будущем «помпадур» не скрывал никогда: «Политика меня не прельщает: в душе я остаюсь производственником…Но если в интересах компании потребуется продолжение моей профессиональной карьеры в какой-либо другой сфере, то, как человек команды, я попытаюсь выполнить порученное мне дело». Ломать — не строить. Будьте уверены, что полет нашего градоначальника продолжится. Ведь у нас частенько разваливших дело руководителей назначают на повышение…

ИЗ «МОСКВИЧА» В «МЕРСЕДЕС» И ОБРАТНО

Градоначальствование Михаила Ставровского, пожалуй, было самое положительное и самое блестящее, потому что Ставровский был не назначенным, а всенародно избранным мэром. Ставровскому никогда не приходилось доказывать своей активностью, что у него «рейтинг выше, чем у Путина». Вследствие чего, городской голова занимался административно-созидательной деятельностью и по праву носил «милютинский медальон» (символ власти на инаугурации). «Во власть войти трудно, — говорил Ставровский в интервью газете «Курьер» в августе 2000 года. — Руководителю трудно не сорваться. Есть внешние атрибуты руководства, будь то городское самоуправление или руководство коммерческой компанией: престижная машина, загородный дом. Есть марка, которую нужно держать. Критический момент в этой гонке наступает тогда, когда руководитель перестает ощущать внутренние тормоза. Самое страшное — почувствовать во всем себя правым. Где начинается божок, там заканчивается руководитель».
Михаил Ставровский не был «божком», потому что уважительно относился к коллегам (никогда не опаздывал на совещания, как это нередко случается с его продолжателем) и подчиненным (никого не посылал «выгребать окалину из-под прокатных станов»). Наверное, поэтому в команде Ставровского были настоящие профессионалы, а не «железные мальчики», смотрящие шефу в рот.
«Существует два принципа формирования команды, — разъяснял Ставровский. — Не стоит подбирать заместителей, которые ниже тебя по уровню интеллекта и знаний. Каждый на своем месте должен обладать суммой знаний гораздо большей, чем первый руководитель. Мэр не должен знать все. Конечно, лестно, когда к руководителю обращаются как к последней инстанции. Но мэр не всегда может принять абсолютно грамотное решение по всем вопросам».
Наверное, поэтому власть не изменила Ставровского: «Я уже старый руководитель. Пять лет на посту главы района, четыре года в кресле мэра. Это одна и та же работа, одно и то же ощущение. Новая ступенька в карьере — это как из «Москвича» пересесть в «Мерседес». Но я не изменил своим привычкам. Как ходил по городу пешком, так и хожу. Если надо купить пиво, я не стесняюсь зайти в магазин. Мэр такой же человек, как и все…» Жаль, что «слепая судьба» (по-другому назвать стратегический ход «Северстали» с рокировкой Ставровский — Кувшинников язык не поворачивается) так бездарно обошлась с человеком, занимавшим свое место. Ну, так ведь у нас это сплошь да рядом…

ЛЕКАРСТВО ОТ ПОЗГАЛЕВА

Впрочем, был и другой городской голова, который любил ходить по улицам Череповца пешком. Вячеслав Позгалев на посту руководителя городской администрации был мудр и во времена «ельцинской горячки» отличался разумной распорядительностью. Позгалев вникал в нужды и чаянья народа, обдуманно принимал административные решения, и не делал ничего спонтанно, налету, с наскока, то есть «не махал шашкой», как это любит нынешний мэр. Став губернатором, Позгалев так же не изменил себе.
«Я и в Вологде хожу пешком. Когда идешь, а не едешь на работу, многое замечаешь, получаешь материал для утренних оперативок. Тут светофор не горит, здесь снег не убран, там глупость на заборе написана», — рассказывал Вячеслав Евгеньевич газете «Курьер» в ноябре 2001 года. В отличие от некоторых «помпадуров», заполоняющих собой все медийное пространство вверенных им территорий, Позгалев никогда не любил покрасоваться на «голубом экране»: «Став публичным политиком, настолько устаешь от постоянной необходимости быть на людях, что для меня нет большей радости, чем побыть наедине». Может быть, поэтому силы первому мэру города на Шексне предавали не публичные разносы, коими увлекается сегодняшнее руководство, а вера… в Бога: «К вере прийти довольно сложно. Я не верю, но верую, верую по интуиции… Работая в Череповце мэром, пятничными вечерами я часто оставался один в здании администрации. Однажды открылась дверь кабинета и вошла старушка. Я поднял голову и спрашиваю: «Что вам, бабушка». Она отвечает: «Мне ничего не надо. Просто возьми иконку, береги ее и никогда с ней не расставайся. Она оградит тебя от бед…». Когда я пошел домой, то спросил у вахтера про старушку. Человек в здравом уме, далекий от мистики отставной офицер стал убеждать меня, что никого не было. На следующее утро иконка лежала на моем столе… С тех пор я не расстаюсь с этим образом никогда. Хотя это — всего лишь бумажный складень».
Не в пример молодым «помпадурам», которые носятся с «президентской сотней», как с писаной торбой, Позгалев никогда не кичился близостью к Кремлю, и даже пытался корректно дистанцироваться: «Я по натуре своей государственник и считаюсь сторонником, сподвижником президента. Не могу сказать, что играю важную роль в окружении Путина или его команде. Но знаю, что президент всегда может опереться на Вологодскую область». Став губернатором, Позгалев никогда не стремился сделать из Вологодской области «показательный регион», как сегодняшний мэр делает из Череповца «город лидеров»: «Мы проводим курс реформ, но экспериментов над людьми не устраиваем. Администрация области ни перед кем не выслуживается. Недоброжелатели говорят, что, проводя реформу жилищно-коммунального хозяйства, мы обошли всю Россию по тарифам. Но все уже забыли, как десять лет назад в Череповце не было тепла, как вода не поднималась выше пятого этажа, какие перебои были с транспортом… Ситуацию можно сравнить с лекарством. Пить горькое неприятно, но это — путь к выздоровлению».

Михаил СТАЛЕВАРОВ