Автор:ЧИ
Предисловие.
Россия, вернее Советский Союз. После Второй мировой войны она у всех на устах. Пытаясь разобраться в этой стране и людях, было написано, рассказано и показано бесконечно много глупостей и очень мало умного. Остатки пропаганды Геббельса ещё бродят, как привидения в головах людей, никто толком ничего не знает, и поэтому все боятся России.
И всё-таки существуют сотни тысяч, познавших эту страну. Не в военном штурме и не в паническом бегстве, а в мирном строительстве, ежедневной работе.
Это немецкие военнопленные, годами, плечом к плечу с русскими женщинами и мужчинами, жившие и работавшие в лесах, на фабриках, в колхозах, на болотах, в шахтах и стройплощадках.
И если я, как один из них, взялся беспристрастно рассказать здесь о моих впечатлениях, то мне понятна вся ответственность и тяжесть затеянного мной.
Моя работа не служит политической полемике против Советского союза как государства или его государственной идеи. Я почти полностью отказался описывать физические и психические стороны плена в советской России.
Но у меня и в мыслях нет выступать в пользу русских учреждений или большевистских идей. Я хочу послужить правде и внести свою лепту в дело понимания страны и людей. Это не противоречит моим намерениям, если я на этом месте выполню свой долг:
«Многие мои камерады до сих пор находятся в плену или умерли там. Я поминаю их всех с надеждой и скорбью. Они не должны быть забыты».
Россия и русский народ представляются нам загадочными, потому что мы не знаем ни их историю, ни культуру и ни саму страну. Русское настоящее можно понять, только зная русское прошлое. История старой России так же интересна и поучительна, как наша собственная, и нисколько не кровавее, чем, например, английская. Русская литература принадлежит к выдающимся мировым литературам. Достижения русской музыки не уступают достижениям музыки других стран и народов. Только основательно изучив всё это, мы сможем приступить к знакомству с современной Россией – Советским Союзом.
Многое, что мы давно считаем само собой разумеющимся, там до сих пор не достигнуто. Но не надо кривить нос, если Иван не всегда умеет пользоваться вилкой и ножом ! Советский Союз доказал, что он современная великая Держава; он победитель в последней войне, если вообще можно о победителях говорить.
И так же, как Россия справилась в войну с этой огромной национальной задачей, вся сплочённая и центрально управляемая мощь более 200 миллионов людей направляется на то, чтобы сделать Советский Союз ещё крепче и сильнее. Нехватки ресурсов в собственной стране нет.
Нравятся ли нам при этом их средства и методы или нет, смеёмся ли мы над их неудачами или нет, здесь это не имеет никакого значения.
Русский человек перестал быть вчерашним мужиком. Отряхнув зависимость от западной благосклонности и перестав преклоняться перед Западом, он понял, что и сам может что-то делать, несмотря на значительное отставание от всего мира.
Патриархальные типажи, какие мы видели у М. Горького, вымирают. И было бы хорошо, если бы мы не видели в русских одних пьянствующих тунеядцев. Они тяжело и сурово работают. Они научились читать, писать и даже мыслить. Они с самозабвенностью играют в шахматы и, если они что-нибудь рассказывают, им хватает и шуток и темперамента. Веселья им не занимать, а петь они поют без всякой стеснительности.
Русская мать так же любит своих детей, как и немецкая, французская или английская. Она так же желает мира, как и мы все. В русском языке много красивого. Образ жизни русских прост, но здоров и целесообразен. Они настоящие мастера в выдумке, импровизации, нетребовательны и крепки.
Естественно у них тоже есть ошибки.
Именно поэтому они такие же люди, как и мы все.
Больше четырёх лет я жил и работал вместе с ними. Я хочу их показать такими, какие они есть. Человеческое будет сказано наравне с обычным описанием. Очень трудно было разглядеть это Человеческое ЧЕРЕЗ колючую проволоку. Сначала нужно было научиться СКВОЗЬ неё видеть.
Так всё начиналось
17 сентября 1945 нас вывели из лагеря военнопленных в Пирне (Саксония, ГДР) и погрузили в старые итальянские 12-тонные грузовые вагоны. Вместе со мной был ещё 41 человек в вагоне. Все люки, кроме одного, были заколочены. День был жаркий.
Примерно через три недели нас пересадили на станции Ковель (Украина) в русские 50-тонники уже по 90 человек в вагоне. Начало заметно холодать.
18 октября мы покинули наш поезд. Снаружи лежал снег. На 31 день наше путешествие закончилось. И было оно сплошным страданием. Из последних сил наши ноги несли нас к лагерю в трёх километрах от станции. 16-ти наших камерадов уже не было с нами.
Русские пропускали нас по одному через лагерные ворота и распределяли по баракам. На каждого приходилось около 50 см нар. Немногочисленные пленные ожидали нас, чтобы услышать новости из Германии, так давно они уже здесь были.
Наше прибежище было более чем нищенским. Как пионерский лагерь, выстроенное и давно не используемое, ему не хватало самых элементарных вещей, чтобы принять несколько тысяч человек.
Водопровода не было. Воду для кухни доставляли днём и ночью на примитивных санках в бочках с ближней реки. Окна в большинстве не имели стёкол и мы утепляли их осколками, картоном и тряпками.
Освещения не было. Только потом постепенно мастерили мы из старых консервных банок или бутылок лампы, фитиль вырезался из одеял, топливом служила разновидность петролеума под названием «Керосин». Иногда применялся бензин, но к нему нужно было обязательно добавлять соль, а то лампы взрывались. Чад в бараке был такой, что утром мы, кашляя или плюясь, отхаркивались чёрными комками.
Вначале в нашем распоряжении была одна лампа на проход. Вдоль стен в два этажа стояли длинные кровати, посредине двойным рядом изголовье к изголовью. В одном помещении обитало около 300 человек. Подушкой служил, при наличии, рюкзак, укрывались каким-нибудь одеялом или пальто. Вместо матраса лежали доски.
В наличии были столовая, две кухни, баня и множество жилых бараков. Сквозь ряды колючей проволоки, прерываемые сторожевыми вышками, было видать комендатуру, гарнизон и склады. Сначала всё происходило в полнейшем беспорядке, но вскоре наши «хозяева» с немецкой помощью навели порядок в нашей «конторе».
Тогда в лагере находилось около 2000 человек. Существовала немецкая комендатура, создавались батальоны и роты.
Пища состояла из супа, который мы получали три раза в день, каждый раз около 3/4 литра. Суп был жиденьким и готовился в основном из капусты, сушёной крапивы, гороха или чего-то похожего. Небольшое количества мяса или рыбы варилось вместе с супом. Ежедневные 300 г «Каши» дополняли нашу горячую еду. Каша была густой, готовилась из перловки, капусты, свёклы, кукурузы, проса или просто муки (перевод дословный — пр. пер.). 600 г сырого чёрного хлеба, немного сахара, жиров и папирос удовлетворяли наши остальные потребности.
Причём последние три продукта офицерам выдавались в большем количестве, чем остальному составу. Зато остальной состав получал больше овощей и рыбы. Поставляли нам также сырую солёную рыбу, временами отличную сёмгу (может селёдку – пр.пер), но иногда просто ершей (сушку – пр. пер), которые многим казались несъедобными.
В Красной Армии существуют четыре различных рациона питания, тогда как в немецком Вермахте один для всех.
(Продолжение в следующем номере).
Перевод Владимира КУЗНЕЦОВА.
©2009-2017 Все права защищены. При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна
