19.03.2010
Кто только не руководил корпоративными СМИ «города металлургов»? Поэтому к смене начальства журналистам «железного холдинга» не привыкать. Мэр Кувшинников заявил, что рад назначению. «Безрадостная эпоха, надеюсь, позади, — комментировал перестановки в холдинге градоначальник. — То, что происходило с корпоративными СМИ в течение последнего года, можно охарактеризовать одним словом — разруха!».
Далее из уст «сити-менеджера» вылетела саморазоблачающая  фраза: «Я сделал все… То есть я, Георгий Егорович и губернатор области сделали все, чтобы изменить ситуацию. Слава Богу, это произошло!»  
Выходит, мэр у нас ничего без поддержки Шевцова и Позгалева не решает. И «Бог» в данной ситуации — это, наверное, Мордашов, который оставил на хозяйстве своего «министра пропаганды» и «смотрящего» по области. Далее городской голова проговорился о причине ухода прежнего директора Корягина: «Хочу довести до нового руководителя СМИ свое видение ситуации: так поступать с журналистами, которые формируют общественное мнение, нельзя». Выходит, до «забастовки газетчиков» в Издательском доме «Череповец», мэр не знал, что пишущая братия живет в долг и  впроголодь. Затем «начальник цеха» выдал очередной перл:
—  Журналисты — это пятая власть. Это — уважаемые люди. Почет, уважение и авторитет свободно пишущего журналиста … должен быть во главе угла!
В ответ так и хотелось сказать расстроганно:
— Олег Александрович, о том, как Вы нас уважаете, мы знаем: не зря же Вы называете нас «коллегами». Или мода на это обращение от Путина пошла? «Свободно пишущих», по Вашему выражению, журналистов в корпоративном холдинге нет: все-таки журналистика и обслуживание интересов — разные вещи. Ну, и, наконец, — пресса — это четвертая власть после законодательной, исполнительной и судебной. А пятая — это колонна, то есть любые тайные агенты врага. Вы уж как-то определитесь, либо журналисты — это самостоятельная сила, либо саботажники, провокаторы, агенты влияния. Пятой, если хотите, еще была бригада… Так, кажется, в советские времена называли тунеядцев и алкоголиков.
Опыт прошедших лет свидетельствует, что бизнес и свобода слова сосуществовать не могут. В 90-х наша провинциальная пресса находилась в восторженно-угнетенном состоянии. Кто-то покорялся давлению власти, кто-то испытывал восторг диссидентства. Те и другие действовали громко, но про себя. Происходило так потому, что свобода не была завоевана в бою, а была дана.
Всякий раз свобода у нас приходит сверху, и приносит ее кто-то, у кого совесть не совсем чиста. Власть заключила договор с бизнесом – продала прессу за поддержку на выборах. Бизнес сыграл на тяге журналистов к коллективному целому. Таким образом, появились корпоративные СМИ. Хотя единственной властью тогда была власть — информационная. Вспомните миллионные тиражи печатных изданий. Мы продали свободу слова, и теперь никто не читает газет. Писать стало незачем, и журналисты, кто спился, кто умер, кто уехал.
Продажные пошли во власть («золотые перья» ринулись в депутаты). Бездарные остались у кормушки. Пресса стала самодостаточной, мало заинтересованной в эффективности своих же публикаций. Когда выполняешь заказ, результат не имеет значения. Журналисты лишились своей важнейшей функции — формирования общественного мнения. Свобода слова не достижима, так как у прессы нет ни доступа к объективной информации, ни свободы ее производства и распространения. Журналисты превратились в корпоративных служащих (обслугу), которые исполняют указания свыше, то есть пишут что надо, и как надо. По сути это — абсолютная цензура…

Михаил СТАЛЕВАРОВ