Автор:ЧИ
Когда 5 мая ко мне на улице подошли молодые люди узнаваемого вида и предъявили государственные ксивы, первой моей мыслью было — совсем хреново обстоят дела у Позгалева и Соловьева, раз они используют такие методы.
…Лично я в такие совпадения не верю. Именно в тот день, когда я полностью отбыл свое наказание (отработал 200 часов за несуществующую клевету на беглого в Госдуму депутата Позгалева). Именно в тот день, когда получил отказ областного суда рассмотреть кассационную жалобу на неправосудный приговор, которым меня признали виновным в клевете, то есть распространении заведомо ложных сведений. Именно в День печати, меня на улице взяли под руки опера.
На этот раз — за вымогательство.
Цитирую постановление о возбуждении уголовного дела:
«01 апреля 2015 года Шабанов П.П., имея умысел на хищение имущества Соловьева В.Л., обладая сведениями, затрагивающими коммерческую деятельность и личную жизнь последнего, (…) под угрозой распространения через печатные издания и интернет информации, порочащей честь и достоинство, причиняющей существенный вред правам и законным интересам Соловьева В.Л. и его близких, из корыстных побуждений…».
А теперь о том, как это было на самом деле. Через посредника обратился ко мне сам Соловьев и завел тоскливую песнь, как тяжело жить бизнесмену. Прежде чем вступать в переговоры, я через того же посредника уточнил: если цель переговоров — прекращение расследования Позгалевщины, так напрасные хлопоты. Это принципиально.
Нет, — передали мне. Мол, Позгалева это не касается, а господин Соловьев как раз хочет дистанцироваться от господина Позгалева, и шибко хочет способствовать моей литературной деятельности. А также желает вручить мне денежные средства на издание книг и познакомиться со мной поближе, рассказать, какой он белый и пушистый.
— Нет проблем! — ответил я. — Дам данные моей банковской карты, и перечисляйте хоть до посинения.
Тут такая штука – я не наркобарон, мне скрывать нечего. И это не первые мои книги, а десятая и одиннадцатая по счету. Однако г-н Соловьев, которому скрывать, видно есть чего, пожелал поддержать издательский процесс исключительно наличными. Я вынужден был согласиться и приготовил расписку. Прежде всего – как форму заключения договора.
После того, как на нашей встрече 1 апреля посредник зачитал расписку, г-н Соловьев внес в нее коррективы, и к следующей нашей встрече, 27 апреля, я приготовил новую расписку, в которой были прописаны сумма (600 тысяч рублей на издание двух книг в течение двух лет) и обязательства сторон. И мои договорные отношения, обусловленные этикой журналиста в отношении спонсора и работодателя, и что мои обязательства гарантированы при соблюдении Соловьевым В.Л. принципов нейтралитета относительно меня, Шабанова П.П.
Честно говоря, и Соловьев меня достал, в частности — через Роскомнадзор. Что я, дескать, злокозненно разгласил персональные данные Соловьева В.Л.
И на суде Соловьев выступал свидетелем против меня…
Так что для меня было бы не худо, если бы в моих разборках с Позгалевым его бывший зять отошел в сторону. И мне казалось понятным, почему Соловьев хочет отойти в тихий уголок, подальше от шума. Во-первых, и влияние самого Позгалева неуклонно снижается, а во-вторых, не случайно ходят слухи, что прокурор Вологодской области Хлопушин, (сын которого является помощником депутата Позгалева) вскорости покинет пределы Вологодской области. В соответствии с дополнениями в Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», вступившими в силу 03.01.2015 г.
Полдела быть успешным бизнесменом, когда тесть – всемогущий губернатор, и вместо адвоката – прокурор, и другое дело, когда бизнес начнут рвать бывшие бизнес-партнеры и просто молодые волки из новой волны.
Расписку эту я показал для ознакомления нескольким коллегам из журналистского сообщества, и они согласились быть арбитрами в том случае, если г-н Соловьев поведет себя непорядочно. (Тогда я с полным правом мог и книги издать, и освобождался от своих обязательств).
Но от намеченной на 27 апреля встречи Соловьев почему-то отказался. А тут 30 апреля и я сломал правую руку в лучезапястном суставе, и когда Соловьев через посредника вновь попросил о встрече, у меня уже не было возможности написать расписку с другой датой.
Да, еще Соловьев попросил представить ему сведения о нем, любимом, которые есть у меня. Опять же – у меня секретов нет. Имена информаторов я на компьютере не храню, занимаюсь исключительно законной журналистской деятельностью, и потому я за несколько минут скинул на флэш-карту практически всю имеющую у меня информацию в папке «Соловьев основное минус…» — всего 86,9 мегабайт.
Как я понимаю, теперь эта карта памяти в полиции…
В 2011 году, через несколько дней после того, как губернатор Позгалев убежал в отставку, меня уже допрашивали в этом здании бесстрашные борцы с экстремизмом, и шибко интересовались – где я взял сведения о бизнесах зятя Позгалева? Я тогда страшно перепужался, и тут же сдал подельника по фамилии Интернет.
Господа правоохранители, напрасно вы ищете какие-то тайные источники информации. В открытом доступе убойного компромата бесчисленное множество, вот и сейчас у вас в руках столько его на моей карте! Кстати, ежели г-н Соловьев успел почистить информацию, то я готов предоставить первоначальный вариант. Хотя вряд ли кому-то интересно чудо стремительного обогащения зятя бывшего губернатора. Некогда им! Сейчас все силы брошены на вымогателя Шабанова.
Нелегко будет полицейским… Тут ведь какой казус вышел — у Соловьева не хватило ума уничтожить мою расписку, и теперь ее внесли в опись, в присутствие понятых запечатали в конверт, приобщили к делу…
И как им теперь от нее избавиться? Пожар устраивать?
Павел ШАБАНОВ, Вологда.
©2009-2017 Все права защищены. При использовании материалов - ссылка на сайт обязательна
