29.11.2015
+Вокруг закона
В ПОИСКАХ СПРАВЕДЛИВОСТИ
Год назад мы писали о судьбе череповчанина Александра Ганичева, которого уволили из городского управления МВД и осудили на пять лет условно. В приговоре суда сказано, что он сломал задержанному ключицу. Решение было вынесено еще в 2012 году, но мать осужденного Ирина Захарова продолжает оспаривать его, раз за разом получая отказы.

Как это было
Вкратце напомним историю. В сентябре 2011 года электросварщик Ринат Ахметшин был задержан за мелкое правонарушение. После задержания он пожаловался на боль в шейном отделе позвоночника и правой ключице. Эксперты вынесли заключение: «перелом правой ключицы со смещением обломков, обнаружены внутрикожные кровоизлияния в области шеи».
Телесные повреждения, по мнению судебных экспертов, могли возникнуть от действия тупого твердого предмета (предметов). Сказать более точно они затруднились. Повреждения были признаны вредом здоровью средней степени тяжести. Но уголовное дело против сержанта Александра Ганичева было возбуждено по статье «Превышение должностных полномочий». Она предусматривает наказание до 10 лет лишения свободы. За умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью дают максимум пять лет, но в этом случае осудить сержанта на такой срок не представлялось возможным, потому что подобные решения выносятся только, если обвиняемый избил малолетнего, издевался над человеком с особой жестокостью или причинил вред здоровью лицу другой национальности на почве расовой неприязни.
По мнению матери Александра Ганичева, на лицевой стороне карты вызова скорой помощи потерпевшему есть признаки фальсификации: «К документу подклеен дополнительный фрагмент. Вставленный фрагмент по размеру имеет разные оттенки цвета, фактуры, видна линия обреза, несовпадения. Обратная сторона карты вызова скорой помощи имеет исправления, дописки. Так, в графе «время доставки» цифровая запись искажена. В графе «адрес, по которому доставлен больной» внесены рукописные изменения первоначального содержания, а именно: дописаны две прописные буквы «т» и «р», прописная буква исправлена на большую, заметны штрихи, искажающие первоначальное содержание в слове «Пункт», буквы «Г» и прописная «б» тоже подверглись модификации из первоначального «15». Хорошо читается запись «Лом.15» (Ломоносова, 15), но не Данилова, 15, по которому в Череповце располагается травмпункт. То есть адрес неполный, неточный, фактически он не указан».
Еще Захарова настаивает на том, что справка имеет следы подлога. В дате обращения указана цифра 4, то есть апрель, в графе «дата травмы» имеются исправления на «9.09.2011», где первоначальное содержание установить невозможно. На лицевой стороне справки рукописные записи с другим наклоном букв и широтой: «избит милиционером на Бабушкина, 27», хотя выше внесена запись травмы: «бытовая».

Новые доказательства?
Оспорить что-либо в уголовном процессе мать сержанта не смогла и обратилась к гражданскому делу. Потерпевший требовал 250 тысяч рублей компенсации, суд постановил выплатить ему 25000. УМВД перечислило Ринату Ахметшину деньги, а потом обратилось в суд о взыскании в свою пользу этих денег с Александра Ганичева. Среди документов были и копии больничных листов потерпевшего. Всего их семь.
Ахметшин числился нетрудоспособным с 12 сентября 2011 года по 27 февраля 2012-го. То есть пять с половиной месяцев. В деле нет и никогда не было оригиналов больничных, только копии. Вот, что на этот счет говорит закон:
«К надлежаще заверенным относятся те копии, идентичность которых удостоверена нотариально либо заверена подписью компетентного должностного лица с приложением печати организации, от которой исходит соответствующий документ (определение ВАС РФ от 15.07.09 № 8369/09). Иногда ксерокопия заверяется прямо в суде подписью судьи и печатью суда. Но это делается после ознакомления судьи и сторон дела с оригиналами представленных документов. Обычно на такой копии также ставится отметка «сверено с оригиналом».
В данном случае оригинал суду представлен не был. То есть к делу были приобщены обыкновенные ксерокопии, каковые любой может сделать где угодно – хоть у себя дома. Получается, что доказательства подлинности больничных листов отсутствуют.
«По закону мне, как физическому лицу, Фонд социального страхования не имеет права показать оригиналы листков нетрудоспособности. Но он обязан предоставить их, например, прокуратуре по запросу. Увы, мои обращения с требованием пересмотреть дело в связи с вновь открывшимися обстоятельствами остаются без удовлетворения», — рассказала Ирина Захарова.
Как обычно бывает в таких случаях, люди обращаются в СМИ в надежде, что прокурор прочитает заметку и даст указание разобраться.

Нелегкие судьбы
Чем-то ситуация с сержантом Ганичевым напоминает дело череповчанина Дениса Калинина, по всем признакам несправедливо осужденного судом в Краснодаре по статье за торговлю наркотиками. И там, и там многократные обращения родителей (в случае Калинина отца – Михаила Юрьевича) в компетентные органы не дают вообще никакого результата.
Денис Калинин отбывает шестилетний срок по тяжкой статье вдали от дома, в заточении он находится с марта 2012 года. Александр Ганичев примерно в это же время был отчислен с четвертого курса Санкт-Петербургского института МВД, уволен из органов и теперь вынужден работать грузчиком в гипермаркете.
В обоих случаях мы, как третья сторона, не можем быть на 100% уверены в полной невиновности или, наоборот, злонамеренности молодых людей. Но одно знаем точно. Нехорошо, когда от ищущих справедливости родителей отмахиваются, выдавая отписки и отказы.
Это разрушает и без того слабую веру в российское правосудие.
Семен МАНУЛОВ.