«Нас встретили, как будто в концлагере»

Екатерина – владелица одного из череповецких турагентств. Полтора месяца назад она отправилась в турпоездку в Австралию. Сегодня мы публикуем историю о том, что ей пришлось пережить, чтобы вернуться на Родину.

Екатерина улетела 26 февраля, когда до России ещё не добралась истерия с коронавирусом, границы были открыты, и международные полёты не запрещены. Через Стамбул и Сингапур она добралась до конечной точки путешествия – Австралии.

Никакого ажиотажа

«В Австралии, где я прожила почти месяц, нет такого ажиотажа вокруг вируса, — рассказывает череповчанка. – Заболевших мало. Возможно, потому, что солнце убивает этот коронавирус. Никаких ограничений с якобы пандемией нет: открыты все парки, музеи. Нагнетания ситуации нет, никаких карантинов, люди ходят без масок.  Меры предосторожности, конечно, введены. Так, всем жителям стали выдавать бесплатные дезинфицирующие салфетки, людей обязали соблюдать «социальную дистанцию» в один метр, когда они находятся в публичных местах. Ещё отменили несколько спортивных событий. Я очень хотела попасть на стартовый матч чемпионата по австралийскому футболу, который должен был пройти на стотысячном стадионе в Мельбурне, однако его отменили, и уже купленные билеты пропали. Также не стали проводить этап «Формулы 1».

Билеты на обратный путь у Екатерины были с пересадкой в Дохе. Она планировала провести в столице Катара, где, возможно, пройдёт следующий чемпионат Мира по футболу, почти сутки, прогуляться.  Вылет был намечен на 30 марта. Но из-за поступающих тревожных сообщений о коронавирусе Екатерина решила сократить прогулку по Дохе и поменять билеты на другой рейс в этот же день, с более короткой стыковкой. Но сделать это череповчанка не смогла: цена на этот рейс поднялась на 95 тысяч рублей. Видимо, потому, что россияне в панике пытались улететь домой, так как накануне Россия объявила о скором закрытии международных авиарейсов.

«Лично у меня паники не было, — рассказывает Катя. – Я была готова по прилёту сознательно сесть на двухнедельную самоизоляцию.  О ситуации в России мне сообщали, и единственное, чего я опасалась, что в атмосфере того психоза, которая сложилась здесь, на меня, приехавшую из-за границы, будут смотреть, как на прокажённую. Ведь даже к моей маме приходили и спрашивали: «Где ваша дочь?!»

«Как такая махина может летать!»

Вместе с Катей одним из последних рейсов из Австралии полетели ещё 800 человек.

«До Дохи мы летели «Катарскими авиалиниями». Это огромный двухэтажный Аэробус. Поражаюсь, как такая махина может летать! – Восторгается Катя. – Пятнадцатичасовой перелёт прошёл легко. Укутавшись в плед, надев наушники, я смотрела фильмы. В самолёте мы узнали, что когда будем в России, нас сразу же запрут на две недели в какой-то санаторий. Но я особо не переживала».

В Дохе

Проблемы начались, когда россияне прилетели в Доху.

«Мы прибыли в пять утра, — продолжает Екатерина. — Пустынный аэропорт… Нас выгрузили и сказали: ожидайте, по указанию российского правительства Шереметьево принимает только по 500 человек в день – со всего мира, а другие московские аэропорты закрыты. То есть нас поставили в очередь, но неизвестно, когда она до нас дойдёт. Глядя на табло, я видела, как один за одним отменяются рейсы, и понимала, что мы можем застрять здесь и на неделю. А с Родины поступали всё более и более пугающие вести, ситуация нагнеталась. День прошёл в неведении, как мы будем отсюда выбираться. Приближалась ночь, а я не знала, где и как придётся спать».

Однако ближе к вечеру вопрос с ночлегом всё же решился. Пассажиров с детьми и пенсионеров бесплатно определили в отель-люкс на территории аэропорта, остальных россиян расположили в бизнес-классе. Но их туда набилось столько, что о соблюдении «социальной дистанции» не могло быть и речи.

«Мы все так устали, что спали практически вповалку. Было очень тесно, поэтому, думаю, если бы там был один заразившийся, то заразились бы все. Ночью было холодно. Я спала в зимней куртке и шапке, но всё равно замёрзла. Наутро нас покормили. Затем опять началось сидение в ожидании своей участи. Неизвестно было даже, будут ли нас обеспечивать питанием. В самом аэропорту продавался чай за 400 рублей на наши деньги и какие-то продукты, которые, на мой взгляд, есть было невозможно… Днём к нам приехал какой-то мужчина-толстячок. Оказалось, это наш консул. Он попросил российских пассажиров заполнить анкеты, куда им удобнее лететь – в Москву или Питер? У меня из Москвы предварительно был заказан личный трансфер до Череповца, поэтому выбор был однозначный.  Этот трансфер обошёлся мне в 12 тысяч, так как в условиях «карантина» никто не хотел брать заказ».

В аэропорту Дохи Екатерине всё же не пришлось сидеть неделю. Вопрос с отправкой решился через двое суток.

«Причём остаток последней ночи я провела в том люксовом отеле, — рассказывает Катя. – Одна из бабушек, с которой мы успели познакомиться уже в аэропорту, сказала, что я её дочь, и нам позволили поселиться вместе. Наш рейс был назначен на три часа утра. Я подхожу к стойке регистрации, а мне говорят: вы летите в Питер. Я возражаю: «Как так? Мне ж надо в Москву». Отвечают: «Ничего менять не будем. Ваш багаж уже загружен на рейс в Санкт-Петербург». Это полный бардак! Полная неразбериха. Даже людей с московской пропиской отправляли рейсом на Питер. А в результате этой суматохи двух девушек вообще забыли. Они спали где-то в дальнем зале и не услышали объявления о посадке на рейс. Уже когда мы были в воздухе, они написали: «Кошмар! Нас забыли! Нас бросили!» Честно, я и сама могла бы проспать… В самолёте нам сказали, что по прибытию всех отправят на обсервацию в санаторий «Заря» под Питером на две недели. На борту всем померили температуру. Многие были недовольны, что их определили на питерский рейс. У пассажиров из Сибири, Урала были куплены билеты на авиарейсы из Москвы, они сгорели. У меня самой сгорел оплаченный трансфер. Но что делать? Такова ситуация…».

 «Это издевательство!»

«В Пулково же начался треш. Нас встретили люди одетые в химзащиту, — продолжает Катя. – Какие-то военные с автоматами и собаками. Нас прогнали через коридор, как в концлагере. К чему весь этот спектакль? В аэропорту было очень холодно. А люди, приехавшие из жарких стран, не успели даже переодеться. Многие вообще были в шлёпках. Мы прилетели в девять утра и до шести вечера нас держали закрытыми в аэропорту — без воды, без еды. В туалет можно было ходить только «под конвоем», в сопровождении военных или полиции. Многие пассажиры были с детьми и тоже были вынуждены всё это терпеть. Это было просто издевательство! Наконец, нам объявили, что отвезут нас на двухнедельную обсервацию в местный санаторий «Заря». Я сказала, что могу пройти самоизоляцию дома, в Череповце, и попросила отпустить меня на поезд, но мне отказали. Это бред! А парня с таджикским паспортом, но проживающего в России, вообще отправили обратно в Катар. Тем временем, люди, которые параллельно с нами летели из Дохи в Москву, по прибытию были распущены без проблем, у них даже анализы, как у нас, не взяли».

«Нас под конвоем, на автобусе и с мигалками отвезли в санаторий. Настроение после четырёх суток без сна и суток без пищи, конечно, было ужасное, — рассказывает череповчанка. – Когда приехали, нам выдали пижамы, как в психушке, мыло и шампунь и заперли в номере. Так мы и сидим вдвоём ещё с одной девушкой, закрытыми на ключ. Никуда не выйти. Хорошо хоть, что есть интернет и телевизор. Время от времени к нам заходят люди в химзащите, как в «Сталкере», меряют температуру. Еду приносят в контейнерах. Когда их забирают обратно, то сжигают. Кормят, правда, хорошо, всякими разносолами, даже красной рыбой. Мой срок обсервации закончится 16 апреля. Так что по прошествии двух недель мы выкатимся отсюда колобками».

Эдуард АБРАМОВ.